2014 год для Беларуси ознаменован памятной датой - 70-летием освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков.
В свзи с этим хочу познакомить вас с известным клоуном Михаилом Шуйдиным, который принимал участие в освобождении деревни Мстиж.
Михаил Иванович Шуйди́н (27 сентября 1922 — 24 августа 1983) — советский клоун, акробат-эксцентрик. Народный артист РСФСР.
Поколение постарше помнит его удивительные выступления в паре с не менее известным клоуном Юрием Никулиным в цирке на Цветном бульваре.
Но всё это было после. После войны.
И мы не знали, что под маской великого клоуна долгие годы скромно прятался от своей славы героя–танкиста командир танковой роты гвардии старший лейтенант Михаил Шуйдин, проявивший чудеса героизма и храбрости при освобождении Белоруссии и Прибалтики. Его танк первым форсировал Березину, Нарочь, Вилию, первым врывался в Плещеницы, Вилейку, Сморгонь, Вильнюс. Но честно заслуженную личной отвагой Золотую Звезду Героя Советского Союза народный артист России Михаил Иванович Шуйдин так и не получил. Почему? В свое время им рукоплескал весь Советский Союз, да что там — весь мир! На их выступлениях смеялись до слез, их юмор любили и понимали все — без перевода и комментаторов. Во всех странах и на всех континентах ими восторгались на протяжении более чем 30 лет! Именно столько выступал на цирковой арене легендарный дуэт клоунов — Юрия Никулина и Михаила Шуйдина. В этом году у королей смеха был бы юбилей: 70 лет назад артисты впервые вместе вышли на манеж. Кроме того, Михаил Иванович Шуйдин обязательно отметил бы еще один очень дорогой для него праздник — 65–летие освобождения Беларуси. И до сего дня мало кто знает, что под маской великого клоуна долгие годы скромно прятался от своей славы героя–танкиста командир танковой роты гвардии старший лейтенант Михаил Шуйдин, проявивший чудеса героизма и храбрости при освобождении Белоруссии и Прибалтики. Его танк первым форсировал Березину, Нарочь, Вилию, первым ворвался в Плещеницы, Вилейку, Сморгонь, Вильнюс. Но честно заслуженную личной отвагой Золотую Звезду Героя Советского Союза народный артист России Михаил Иванович Шуйдин так и не получил. Представление к этому высокому званию по иронии судьбы и по сей день пылится в ставшем ему родным подмосковном Подольске, где прошли детство и юность артиста, а сегодня размещается Центральный архив министерства обороны Российской Федерации. Пожелтевшее многостраничное дело прославленной 35–й гвардейской Шяуляйской Краснознаменной, ордена Суворова танковой бригады надежно хранит тайну великого клоуна XX века. Тайну, о которой не знал даже многолетний партнер Шуйдина по манежу Герой Социалистического Труда, народный артист СССР, участник войны, старший сержант в отставке Юрий Владимирович Никулин.Читать статью полностью на портале «СБ»: http://www.sb.by/post/86987/
А что касается МСТИЖА, то в ночь с 27 на 28 июня 1944 года 35–я гвардейская бригада совершила трудный 25–километровый марш по топкой, проложенной среди болот дороге и, с ходу преодолев Сургучский канал, к 9 часам утра первой достигла реки Березины и первой начала ее форсировать. Но отсутствие мостов не позволило переправить танки и тяжелую технику. С помощью подручных средств и партизан бригады «Железняк» удалось перебросить только танкодесантную роту, которая к 12 часам заняла Мстиж. Построенный собственными силами деревянный мост пропустил лишь «виллис» комбрига и несколько грузовиков «Студебекер» с пушками. Но как только на него въехал легкий танк американского производства «Валентайн», мост сразу рухнул. Тогда генерал Асланов принял очень рискованное по тем временам решение: затопить рядом с ушедшим на дно танком еще два «Валентайна» и, используя их как опоры, построить мост для тяжелых танков «Шерманов». В случае неудачи генералу грозил расстрел на месте за порчу военного имущества в боевой обстановке. Но все удалось блестяще. Ведь главное было – не потерять темп наступления. Они же действовали впереди всего 3-его Белорусского фронта.
Не дожидаясь танков, Асланов с мотострелками и артиллеристами выезжает в Мстиж, где его встречают партизаны из бригады «Народные мстители» подполковника Георгия Покровского. Совершив вместе с партизанами стремительную вылазку, гвардейцы ночью 30 июня овладели Плещеницами. Местный гарнизон, деморализованный появления советских войск в своем глубоком тылу, разбежался. Завершил разгром немцев подошедший взвод «Валентайнов». Но после, в течение дня 30 июня, 35–ой бригаде пришлось вести здесь ожесточенные бои с отступающими немецкими частями. Было уничтожено до 400 немецких солдат и офицеров, 25 автомашин с боеприпасами, 5 артиллерийских орудий и более 50 повозок, захвачено 2 боевых знамени, 150 повозок с грузами, 350 лошадей, 15 автомашин, 30 мотоциклов.
Со дня ввода в прорыв 24 июня 1944 года «шерманы» 35–й бригады прошли с боями уже более 1.500 километров! Темп движения в отдельные дни составлял 60 — 70 километров в сутки!
Успешные действия наших танкистов поставили Северную группу немецких войск в Прибалтике на грань окружения и полной катастрофы. Осознавая всю трагичность своего положения, немцы в пожарном порядке сосредоточили к северо–западу от Шяуляя мощный бронированный кулак из пяти танковых и одной моторизованной дивизии — это 800 танков и самоходных орудий! На участок фронта между Елгавой и Шяуляем должны были ринуться отборные танковые «псы–рыцари»: 510–й батальон тяжелых танков «тигр», 12–я дивизия генерал–лейтенанта барона фон Боденхаузена, 14–я дивизия генерал–лейтенанта Упрейна, 4–я дивизия генерала Бетцеля, 5–я дивизия генерала Декера, 7–я дивизия генерала Шмидхубера. Замыкала танковую «свинью» моторизованная дивизия «Великая Германия». Севернее Шяуляя, на самом острие удара, оказался мало кому известный поселок Жагаре, которому суждено было стать прибалтийской Прохоровкой. Здесь, под Жагаре, сдерживая страшный удар армады «тигров» и «пантер», мужественно сражались танкисты 3–го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса, здесь в течение 4 суток стояла насмерть танковая рота под командованием гвардии старшего лейтенанта Михаила Шуйдина. Прекрасно зная, что в лоб пушка «шермана» «тигр», а тем более «фердинанд» не возьмет, Шуйдин замаскировал свои горбатые танки в придорожных ямах на расстоянии всего 300 метров от шоссе. Выбирал места, где дорога делает изгибы, — здесь немец вынужден будет маневрировать и подставить борт своего танка под огонь. 18 августа немцы ринулись на Жагаре. Напоровшись на неожиданно плотный, кинжальный огонь, фашисты, оставив на дороге подбитые танки, отошли. Небольшое затишье — и снова атака, затем вторая, третья... Горели танки, захлебывались от натуги ревущие двигатели, не выдерживала броня, а рота Шуйдина держалась уже третьи сутки. Об отступлении гвардейцы и не думали — за спиной, всего в трех километрах, в деревушке Межамуйже, находился штаб корпуса, овеянное славой Боевое Знамя части. Комкор Герой Советского Союза гвардии генерал–лейтенант Виктор Обухов отойти со штабом в тыл отказался. 21 августа обстановка накалилась до предела — немцы начали теснить наши войска. И Шуйдин идет на отчаянный шаг: поднимает остатки своей роты в атаку, прямо на рвущиеся к Жагаре «фердинанды». Вид мчащихся на полном ходу и ведущих прицельный огонь «шерманов» привел фашистов в полное замешательство. Воспользовавшись этим, наши сблизились с противником и зажгли два «фердинанда». «Псы–рыцари» и на этот раз не прошли. Жестко огрызаясь из мощных 88–миллиметровых пушек, немцы начали отход. К несчастью, один из снарядов разворотил броню танка Шуйдина. Михаил живым факелом выскочил из полыхающего «шермана». То, что он остался жив, иначе как чудом и не назовешь, но не меньшее чудо и то, что ослепший, обгоревший танкист дополз до находившегося в тылу, почти в пяти (!) километрах от передовой, медсанбата. Когда, услышав громкие стоны, к обожженному, окровавленному человеку–головешке подбежали санитары, то даже они, видавшие виды, с ужасом отшатнулись. Состояние танкиста было очень тяжелое. Узнав о случившейся беде, командир 35–й бригады генерал Асланов прислал в медсанбат свой «виллис» с приказом: срочно эвакуировать Шуйдина во фронтовой госпиталь. Врачи долгих 6 месяцев боролись сначала за жизнь, а затем за здоровье танкиста. Прогнозы делались неутешительные — Михаилу грозила инвалидность: с трудом сгибались обгоревшие руки, упорно не хотели слушаться пальцы. Зрение восстановилось, но не полностью. Когда он в первый раз увидел в зеркало свое лицо, комок подкатил к горлу: на него смотрел какой–то уродливый незнакомец, знакомыми показались только глаза. Домой в Подольск Миша не писал: не хотел расстраивать маму и Зиночку. Очень радовался письмам от ребят–танкистов из родной бригады. Они–то и сообщили, что большим фронтовым начальством ему пожалован орден Красного Знамени за номером 185098, который дожидается его в бригаде. Значительно более высокую награду — Золотую Звезду Героя Советского Союза это самое начальство «зажало», но к счастью, ни он, ни его боевые друзья о том не знали.
Успешные действия наших танкистов поставили Северную группу немецких войск в Прибалтике на грань окружения и полной катастрофы. Осознавая всю трагичность своего положения, немцы в пожарном порядке сосредоточили к северо–западу от Шяуляя мощный бронированный кулак из пяти танковых и одной моторизованной дивизии — это 800 танков и самоходных орудий! На участок фронта между Елгавой и Шяуляем должны были ринуться отборные танковые «псы–рыцари»: 510–й батальон тяжелых танков «тигр», 12–я дивизия генерал–лейтенанта барона фон Боденхаузена, 14–я дивизия генерал–лейтенанта Упрейна, 4–я дивизия генерала Бетцеля, 5–я дивизия генерала Декера, 7–я дивизия генерала Шмидхубера. Замыкала танковую «свинью» моторизованная дивизия «Великая Германия». Севернее Шяуляя, на самом острие удара, оказался мало кому известный поселок Жагаре, которому суждено было стать прибалтийской Прохоровкой. Здесь, под Жагаре, сдерживая страшный удар армады «тигров» и «пантер», мужественно сражались танкисты 3–го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса, здесь в течение 4 суток стояла насмерть танковая рота под командованием гвардии старшего лейтенанта Михаила Шуйдина. Прекрасно зная, что в лоб пушка «шермана» «тигр», а тем более «фердинанд» не возьмет, Шуйдин замаскировал свои горбатые танки в придорожных ямах на расстоянии всего 300 метров от шоссе. Выбирал места, где дорога делает изгибы, — здесь немец вынужден будет маневрировать и подставить борт своего танка под огонь. 18 августа немцы ринулись на Жагаре. Напоровшись на неожиданно плотный, кинжальный огонь, фашисты, оставив на дороге подбитые танки, отошли. Небольшое затишье — и снова атака, затем вторая, третья... Горели танки, захлебывались от натуги ревущие двигатели, не выдерживала броня, а рота Шуйдина держалась уже третьи сутки. Об отступлении гвардейцы и не думали — за спиной, всего в трех километрах, в деревушке Межамуйже, находился штаб корпуса, овеянное славой Боевое Знамя части. Комкор Герой Советского Союза гвардии генерал–лейтенант Виктор Обухов отойти со штабом в тыл отказался. 21 августа обстановка накалилась до предела — немцы начали теснить наши войска. И Шуйдин идет на отчаянный шаг: поднимает остатки своей роты в атаку, прямо на рвущиеся к Жагаре «фердинанды». Вид мчащихся на полном ходу и ведущих прицельный огонь «шерманов» привел фашистов в полное замешательство. Воспользовавшись этим, наши сблизились с противником и зажгли два «фердинанда». «Псы–рыцари» и на этот раз не прошли. Жестко огрызаясь из мощных 88–миллиметровых пушек, немцы начали отход. К несчастью, один из снарядов разворотил броню танка Шуйдина. Михаил живым факелом выскочил из полыхающего «шермана». То, что он остался жив, иначе как чудом и не назовешь, но не меньшее чудо и то, что ослепший, обгоревший танкист дополз до находившегося в тылу, почти в пяти (!) километрах от передовой, медсанбата. Когда, услышав громкие стоны, к обожженному, окровавленному человеку–головешке подбежали санитары, то даже они, видавшие виды, с ужасом отшатнулись. Состояние танкиста было очень тяжелое. Узнав о случившейся беде, командир 35–й бригады генерал Асланов прислал в медсанбат свой «виллис» с приказом: срочно эвакуировать Шуйдина во фронтовой госпиталь. Врачи долгих 6 месяцев боролись сначала за жизнь, а затем за здоровье танкиста. Прогнозы делались неутешительные — Михаилу грозила инвалидность: с трудом сгибались обгоревшие руки, упорно не хотели слушаться пальцы. Зрение восстановилось, но не полностью. Когда он в первый раз увидел в зеркало свое лицо, комок подкатил к горлу: на него смотрел какой–то уродливый незнакомец, знакомыми показались только глаза. Домой в Подольск Миша не писал: не хотел расстраивать маму и Зиночку. Очень радовался письмам от ребят–танкистов из родной бригады. Они–то и сообщили, что большим фронтовым начальством ему пожалован орден Красного Знамени за номером 185098, который дожидается его в бригаде. Значительно более высокую награду — Золотую Звезду Героя Советского Союза это самое начальство «зажало», но к счастью, ни он, ни его боевые друзья о том не знали.
Читать статью полностью на портале «СБ»: http://www.sb.by/post/87061/
Из представления к званию Героя Советского Союза: «За период боевых действий с 23.06 по 21.08.1944 года командир танкового взвода тов. Шуйдин М.И. показал образцы мужества и геройства в борьбе с немецко–фашистскими захватчиками. Он проявил исключительное умение и храбрость при форсировании р. Березина, танками своего взвода первый ворвался и мастерски выиграл бой за г. Вильно (ошибка писаря надо Вилейка.), г. Сморгонь и город Вильно. Смело и тактически грамотно неоднократно действовал в разведке, доставлял командованию ценные сведения о противнике. Лично сам и с танками своего взвода тов. Шуйдин уничтожил: 4 танка, 2 самоходные пушки, в том числе самоходное орудие «артштурм», 7 автомашин, 70 солдат и офицеров противника, взял в плен 20 немецких автоматчиков».
24 августа 1983 года после тяжелой и продолжительной болезни ушел из жизни великий клоун XX века Михаил Иванович Шуйдин. Своей Золотой Звезды он так и не дождался. Наверное, понимал: это на какой же подвиг пришлось бы пойти чиновникам, чтобы присвоить звание Героя Советского Союза человеку, чья профессия — клоун!
Комментариев нет:
Отправить комментарий